ЕДИНОВЕРИЕ НА КИЕВСКОЙ ЗЕМЛЕ
Беседа с отцом Ахилой Шахтариным, архимандритом женского монастыря
в честь иконы Богородицы «Киево-Братская» (село Горенка,
Киевская область, Украина), апрель 2022 г.
– Отец Ахила, расскажите о себе, о своём приходе к вере, о пребывании в Киево-Печерской лавре?
– Мой приход к вере связан с ранним детством, которое проходило в старинном районе Киева – Подоле. Меня воспитывала бабушка, религиозная тётка моей матери, родившаяся в 1912 году. У неё эта религиозность была природная, свойственная людям старого поколения. Впоследствии она была пострижена в иночество с именем Варлаама, в честь преподобного Варлаама, игумена Печерского. Нашим духовником тогда был схиигумен Варлаам Яковенко. Это инок Киево-Печерской лавры, но на момент её закрытия в 1961 году он находился в Почаевской лавре, где я с ним и познакомился и где он стал нашим духовником. Нашей приходской церковью был Ильинский храм на Подоле, а также Флоровский Вознесенский женский монастырь. Именно Флоровский монастырь, главным образом, повлиял на моё желание посвятить жизнь Богу, Церкви и принять иночество. После армии, в 1990 году, когда мне было ещё 19 лет, я поступил послушником в Киево-Печерскую лавру, открывшуюся в 1988 году, в год празднования Тысячелетия Крещения Руси. За четыре года, которые я прожил в Лавре, я был пострижен, рукоположен в иеродиакона, а затем в иеромонаха. Занимался разными послушаниями: был келарем, начальником пошивочной мастерской, благочинным. Позже исполнял обязанности наместника, не оставляя при этом послушания старшего регента правого крылоса Лавры, так как с детства участвовал в крылосном послушании, а с пятого класса и сам управлял крылосом: таким… непрофессиональным, любительским, но всё же. Там же освоил нотную грамоту, что мне впоследствии помогло при изучении знаменного пения. В 1994 году я был назначен в Николаевский Шаргородский монастырь Винницкой епархии, где пробыл два года, и после этого послушания по собственному желанию перевёлся в Москву в Новоспасский монастырь для получения семинарского образования. За два года жизни в Новоспасском монастыре я окончил четырёхгодичный курс Московской духовной семинарии и затем вернулся назад в Киев.
В Киеве поначалу я занимался восстановлением одного из древнейших храмов Киевской Руси – церкви священномученика Власия на Подоле, где производились раскопки и где было найдено много интересных артефактов. Это была очень интересная деятельность — и археологическая, и геологическая. Шесть лет я пробыл настоятелем этого прихода, а затем был переведён по месту жительства в Киев в церковь Серафима Саровского в Пуще-Водице, где я два года прослужил вторым священником.
– Расскажите об истории общины, которую Вы окормляете? Идея перевести монастырский устав на старообрядческую традицию принадлежит лично Вам, или имело место соборное решение сестёр и прихожан обители?
– В моём селе зарегистрировали православный приход в честь Киево-Братской иконы Богородицы, и меня как жителя этого села назначили настоятелем. За короткое время я взял кредит в банке и купил три участка земли, на которых сейчас и располагается наша обитель – Женский монастырь в честь Киево-Братской иконы Божией Матери. В этом году исполнилось 15 лет со дня постройки нашей церкви, а монастырю 9 лет. Синод УПЦ переоформил приход в женский монастырь. Из числа прихожанок была создана иноческая община и назначена игумения, которая до сих пор служит. Таким вот образом и началось наше изучение иноческих уставов и традиций. Хотелось создать обитель, которая бы соответствовала святоотеческому православному восточному наследию.
Решение о переходе на старый обряд принималось всей общиной, но, конечно же, сначала сформировалось оно у меня лично. Но так как я имею некоторый авторитет в своей общине, и иноческой, и приходской, то люди пошли. Кому-то не понравилось, поэтому часть людей ушла. В основном те, кто привык к акафистам и каким-то молебнам о благополучии семейного очага. Нас же интересует школа духовной жизни – наша, родная, святоотеческая, на основе святых Древней Руси и святых, питавших восточную и византийскую культуру духовности. Это и сподвигло нас к тому, чтобы заниматься данным вопросом.
– Почему Вы стали интересоваться старообрядческой богослужебной традицией? Откуда, как Вы считаете, появился этот интерес, ведь на Украине преобладают в основном традиции «окатоличенного» Православия, либо новогреческого извода, а тут вдруг старый обряд Древней Руси?
– Будучи по природе свой литургистом, это более всего мне подходит из всех церковных наук, и эту любовь к уставу и традициям Церкви я всегда передаю всем окружающим меня людям. Если в начале становления монастыря знакомство с церковным уставом проходило по общепринятому Типикону, то впоследствии любовь к Уставу привела нас к древнерусской традиции, к изучению старообрядческого богослужения и быта, особенно, иноческого. Но тут возникает много вопросов… Старообрядцы, к сожалению, сохранили мало иноческих традиций. Всё, что сохранилось, это поздние традиции, сформировавшиеся уже к XIX веку в результате жёстких гонений и различных условий выживания. Поэтому составляет большую трудность что-то узнать наверняка. Нас интересует Древняя Русь до потрясения, до изменения обычаев, обрядов и богослужебных текстов. То есть, по сути, традиция нашей Церкви до митрополита Петра Могилы. Потому что, как известно, основным реформатором здесь у нас был, конечно же, он.
Мы не стоим на месте. Мы восстановили в нашей обители богослужение по старому обряду, включая форму одежды и наонное поморское знаменное пение. Сопоставляя элементы сохранившихся украинских рукописных певческих книг, мы пришли к выводу, что поморская традиция очень близка к пению той же самой Киево-Печерской лавры. Но, к сожалению, современное пение или пение XVIII-XIX веков Лавры – это не то изначальное пение.
Я хочу сразу пояснить, что нас на сегодняшний день интересует не само старообрядчество как таковое. Это, конечно, интересная тема, и общаться со старообрядцами всегда интересно и приятно, но нас интересует Древняя Русь. То, что было на этом месте, в Киеве, до религиозных потрясений и реформ, начавшихся здесь гораздо раньше, чем в Московском царстве. В данный момент нас очень интересует монастырский Студийский устав, который был принят преподобным Феодосием Печерским и был распространён сначала на все монастыри Киева, а затем отсюда пошёл по всей Руси, но был вытеснен в конце XIV — начале XV веков Иерусалимским уставом. Так что сейчас моя работа и работа многих окружающих меня знакомых и друзей заключается в изучении именно Студийского устава. Что-то уже удалось найти, в том числе даже богослужебные тексты, сохранившиеся в основном в Киевской псалтыри, Венском октае, Новгородском часослове. На основе всего этого мы пытаемся что-то сделать. Очень большую помощь нам оказывает московский священник Михаил Желтов, который во многом для меня — образец учёного литургиста.
– Как относятся к старообрядческому устроению монастыря священнослужители УПЦ?
– На Украине не большой интерес к старому обряду. Дело в том, что здесь годами, веками уничтожались древности. Для многих поколений священнослужителей и церковных людей древностью является уже XVIII век. Вот эта барочная живопись, барочная церковная музыка, если так можно сказать, и все выходящие отсюда традиции. Поэтому древним здесь считается то, что таковым не является. Нам удалось найти часослов Киево-Печерской лавры, изданный до Петра Могилы. Он полностью соответствует практически всем текстам, которыми пользуются старообрядцы: «вó веки веком», «óт Бога», «нá море» и так далее. То есть всё то же самое, что было до реформы Патриарха Никона. Окружающие нас священнослужители и иерархи относятся к нам и нашему интересу по-разному. Митрополит Киевский Онуфрий очень интересуется, когда мы у него бываем. Мы не лебезим и не боимся абсолютно ничего в этом отношении, потому бываем у него в традиционном для нас облачении. Он принимает нас радушно, спрашивает про особенности старого обряда, о его отличиях от нового и всегда фотографируется с нами на фоне наших облачений. Мы чувствуем его поддержку.
Есть довольно небольшое количество молодых киевских священников, которые тоже интересуются, приезжают к нам на праздники, участвуют в богослужениях, в том числе и со своими прихожанами, приобретают литературу, старообрядческую псалтырь, служебники и прочее. Негативного отношения я не встречал. Хотя я же местный, поэтому, может быть, мне в глаза прямо никто не высказывает какие-то там свои недовольства. Одним словом, интерес есть, но он мал по сравнению с интересом в других странах и весях. Насколько мне известно, на Украине около четырёх или пяти мест, где совершается служба старым чином, и то по-разному. Ну, а монастырь наш на сегодняшний день является единственным старообрядным. Причём не только на Украине. Хотя и в России, как я уже слышал, скоро появятся монастыри на базе приходов, где молятся по-старому и используют в обиходе древнерусские традиции.
